О методике биоакустической коррекции головного мозга о.Константин Константинов

Ирина Медведева: Здравствуйте ,сегодня наш гость священник Русской Православной Церкви отец Константин Константинов из Санкт-Петербурга. Я его сегодня пригласила не столько как священника, сколько как ученого. Он ученый-физиолог из Питера, и он не прекратил свою научную деятельность, став священником. Его научная деятельность очень важна для нас, простых людей, у которых часто бывает психическое нездоровье, психическое недомогание. Отец Константин со своими сотрудниками работает там же, где работал академик Павлов, сейчас это Институт экспериментальной медицины, даже в той же лаборатории, что и великий ученый. Если я ошибаюсь, он меня поправит. Здравствуйте, батюшка.

Отец Константин: Здравствуйте, Ирина Яковлевна. Вы совершенно правы, мы действительно работаем непосредственно в том здании, где работал Иван Петрович Павлов, наш отдел называется «Физиологический отдел имени Павлова».

Ирина Медведева: Это ко многому обязывает.

Отец Константин: Да, совершенно верно. И мы чтим Ивана Петровича Павлова совсем не абстрактно, а даже можно сказать, что то научное направление, которое мы развиваем – в русле наследия, которое оставил Иван Петрович Павлов.

Ирина Медведева: Очень хорошо, потому что еще в позднесоветское время было модно нападать на Павлова. Хотя я не физиолог, а психолог, мне всегда казалось, что эти нападения во многом достаточно беспочвенны, что Павлов сделал великие открытия, которые до сих пор очень актуальны.

Отец Константин: Вы совершенно правы. Мне приходилось общаться с разными учеными, один из них высказал очень интересное мнение зарубежных коллег, что не очень много русских ученых они почитают, но одно из первых имен, которое для них важно – это имя Ивана Петровича Павлова. Это очень важное свидетельство, потому что открытие Павлова реальное, это не дутое явление, не иллюзия. Открытие Павлова действительно является основой и фундаментом высшей нервной деятельности. И это явление является квантом или элементарной единицей работы мозга, и можно сказать, элементарной единицей поведения и психики человека.

Ирина Медведева: Особенно для меня это актуально, потому что я работаю с детьми с пограничными состояниями психики, среди которых есть психопаты, и для меня очень важно, что такое два основных нервных процесса, возбуждение и торможение. Есть психопаты возбудимые, тормозимые, и надо себе представлять хоть немного, что это такое, чтобы правильно работать с ними и знать прогноз.

Но мы сегодня будем говорить не столько о моей работе, сколько о Вашей. Дело в том, что моя любимая ученица Ольга Николаевна Скобелева, с которой мы работаем очень дружно и успешно в центре «Православная семья», заинтересовалась тем прибором и той программой, которую вы создали. А заинтересовалась, потому что однажды в центр «Православная семья» приехала моя старая приятельница Людмила Ивановна Гордеева, психолог из Таллина, которая там работает при Метрополии. Она рассказала, что купила этот прибор, и какие огромные успехи он приносит ей в работе с очень сложными пациентами. Я хочу, чтобы Вы предельно просто постарались объяснить, что за открытие Вы сделали, потому что мне кажется, что это тоже открытие, как это действует и в чем помогает.

Отец Константин: Конечно, признаюсь, мне хотелось бы это назвать открытием, но так ли это покажет время.

Ирина Медведева: Я же сказала, а не Вы.

Отец Константин: Да, приятно, но соответствует ли это реальности, предстоит еще выяснить. То, что нам удалось обнаружить, связано с тем, что предъявление звуков, которые сопряжены с деятельностью мозга, или, говоря научным языком, синхронизированы с волнами мозга и согласованы с параметрами этих волн, прослушивание таких звуков оказывает благоприятное действие на работу центральной нервной системы.

Ирина Медведева: Подождите, но волны, я представляю себе, что такое электроэнцефалограмма, запись биоритмов мозга, они же не звучат в наушниках пациенту. Значит, вы как-то трансформировали эти импульсы?

Отец Константин: Да, действительно, исходно волны энцефалограммы, которая отражает работу мозга, находятся в неслышимом диапазоне частот.

Ирина Медведева:То есть человек не слышит, как у него работает мозг, если не преобразовать эти волны.

Отец Константин: Да. В свое время нам просто стало интересно, как звучат или могли бы звучать волны мозга. В воздухе витала идея «музыки мозга», и сейчас этот термин достаточно широко используется. Нам было интересно, есть ли музыка в этих волнах. Как один из вариантов технического решения этого вопроса было предложение, что необходимо озвучить эти волны, то есть сделать их слышимыми.

Ирина Медведева: То есть перевести в те частоты, которые слышны человеческому уху.

Отец Константин: Да. И даже применяли такой термин как «транспонировать волны энцефалограммы в область звуковых частот», то есть переместить.

Ирина Медведева: Переместить в область звуковых частот, которые доступны уху человека.

Отец Константин: Да. Причем, обратите внимание, именно переместить, не нарушая их исходных соотношений. Здесь идея заключалась в том, что мы воспринимаем звуковые колебания, в частности музыку, именно как соотношение частот. Мелодия, исполненная в разных октавах, все равно опознается как одна и та же мелодия. Если есть какая-то мелодика, музыкальность в волнах энцефалограммы, то при сохранении соотношения этих волн мы можем услышать эту мелодику в звуковой области. Вот я, можно сказать, немножко открываю тайны.

Ирина Медведева: Но самое интересное, как реагирует на это сам человек. И почему же происходит некоторая коррекция, что для меня особенно ценно, минуя сознание пациента? Часто попадаются настолько трудные дети, у которых сознание мало развито, поэтому апелляция к их сознанию затруднительна, хотя мой метод основан на апелляции к сознанию и к тому, что Фрейд называл сверхсознанием, то есть к нравственному кодексу. Как помимо сознания происходит коррекция психики?

Отец Константин: Вы действительно затронули очень интересные, но одновременно очень сложные темы. Вкратце можно так сказать, что психическую деятельность человека образно можно представить как сложное разветвленное дерево. Пышная крона метафорична области сложного поведения человека. У этого дерева есть ствол и корни. Когда мы говорим о поврежденном поведении, а точнее о поврежденной психике, так как о психике судят по поведению, то мы имеем дело с поврежденным стволом или даже с корнями.

Ирина Медведева: А что касается поведения – это только видимая часть.

Отец Константин: Внешняя часть – это крона дерева. Она может быть очень пышная и разнообразная, но она опирается на ствол и корень. Что является корнем в психике, выражаясь метафоричным языком? Что является корнем поведения человека? Мы переходим опять к Ивану Петровичу Павлову, здесь можно сослаться на него. Говоря простым кратким языком, этими корнями является потребностно-мотивационная сфера. А еще более конкретно, говоря уже нейрофизиологическим языком, основой этой высшей нервной деятельности является те структуры мозга, которые ответственны за процессы мотивации, подкрепления, саморегуляции деятельности организма. Деятельность этих структур, по сути, является базой для надстроечных и сложных функций мозга для построения сложно-разветвленного поведения. И если нарушена эта мотивационно-подкрепляющая сфера, основа работы мозга, тогда в будущем возможны нарушения поведения. Если мы видим какое-либо отклонение в поведении, то повреждение, скорее всего, касается корней, тех глубинных сфер, которые сопряжены с глубинной деятельностью мозга.

Ирина Медведева: Батюшка, давайте приведем какой-нибудь пример, чтобы нашим неискушенным слушателям было понятно, о чем мы говорим. Давайте приведем пример некоего повреждения корней и соответствующего этому повреждению нарушения поведения.

Отец Константин: Давайте. Например, сейчас очень распространенное заболевание – синдром дефицита внимания с гиперактивностью, который напрямую касается повреждения или искажения деятельности мотивационно-подкрепляющих структур мозга. Почему вообще происходит повреждение этих структур? Причины разные. Например, минимальная мозговая дисфункция в результате родовой травмы. В тех случаях, когда страдает мотивационно-подкрепляющая сфера, страдают различные формы поведения, причем конкретное выражение этого страдания может быть очень разное.

Ирина Медведева: Например?

Отец Константин: Например, синдром дефицита внимания с гиперактивностью, когда ребенок, что называется «у него шило в одном месте», не может сидеть спокойно.

Ирина Медведева: Он активный, но при этом бездеятельный.

Отец Константин: Совершенно верно. Это заболевание, при котором его внимание не организовано. А почему оно не организовано? А потому что есть нарушения в деятельности именно этих мотивационных структур.

Ирина Медведева: Какой же мотив отсутствует или присутствует в неполноценном виде?

Отец Константин: В Вашем вопросе сейчас слышен психологический контекст.

Ирина Медведева: Я просто все время думаю о наших радиослушателях, которые могут не понимать, а мне хочется, чтобы они поняли.

Отец Константин: С точки зрения психологии я не могу конкретизировать этот мотив. Выражаясь языком физиологичным, снижена активность тех структур мозга, которые в норме обеспечивают перевод потребностей в мотивации. То есть те структуры, которые заняты актуализацией потребностей и способствуют формированию нормального поведения. Возвращаясь к Вашему первому вопросу, как работает прибор, задача прибора активировать те структуры мозга, которые заняты процессами мотивации, саморегуляции и подкрепления. Их необходимо просто активировать. Это не означает, что ребенок при этом возбудится. Вовсе нет. Он возбужден часто именно потому, что не срабатывает система саморегуляции. Надо успокоиться, но он не успокаивается не потому, что он такой плохой – он не может искренне это сделать.

Ирина Медведева: А потом, его возбуждение не имеет нормального выхода в активную деятельность.

Отец Константин: Да. Вот, например, для психиатров-неврологов очень хороший пример бессмысленности директивы невротику сказать «Не нервничай». Именно это он не может сделать.

Ирина Медведева: Он не может. Он потому и невротик, что все время нервничает.

Отец Константин: Да, причем, есть разные виды и типы неврозов, которые необязательно связаны с повышенной заторможенностью. Наоборот, они могут быть связаны с повышенной возбудимостью. Эта внешняя повышенная возбудимость может быть сопряжена с тем, что не хватает активации глубинных структур мозга, которые ответственны за формирование его мотивации.

Ирина Медведева: Понятно.

Отец Константин: Я должен честно признаться, что мы еще не все знаем о том, как работает наш прибор, мы это исследуем.

Ирина Медведева: Чтобы закончить разговор о гиперактивности и дефиците внимания, я Вам хочу сказать, что с психологической точки зрения тут присутствуют очень интересные и странные мотивы. И часто оказывается, что когда начинаешь работать с ребенком, и когда – самое главное – ставишь на место голову его родителям, в основном, матери, то никакой гиперактивности нет в помине. То есть, очень часто сегодня выясняется, что это ложная гиперактивность. Ребенок на сознательном уровне может быть в восторге от того, что мама ему все разрешает, а на бессознательном уровне он хочет естественной иерархичности, естественной родительской власти, и он бессознательно нарывается на нее таким поведением.

Отец Константин: Вы совершенно правы. Давно подмечено, что при синдроме дефицита внимания и гиперактивности истинного дефицита внимания нет, ребенок прекрасно играет в компьютерные игры.

Ирина Медведева: Да, сутками может играть.

Отец Константин: Как таковое внимание у него есть, а вот направленность внимания искажена. Безусловно, здесь такой момент, когда можно начать говорить о духовной составляющей этого заболевания, но все-таки у нас сегодня разговор более в физиологичном контексте.

Ирина Медведева: Я бы не стала людей пугать тем, насколько массовый сегодня этот диагноз. Ко мне все время приводят детей с дефицитом внимания, с гиперактивностью, и очень часто, когда начинаю работать с ребенком, и, как я уже сказала, ставя на место голову его маме, я вижу, что ничего нет в помине. Просто ребенок хотел здоровой нормальной родительской власти, и он успокаивается, и у него все в порядке с вниманием и никакой гиперактивности.

Отец Константин: Или вот другое возьмем заболевание, например, задержка психического развития.

Ирина Медведева: Да, тоже очень частое сегодня.

Отец Константин: Или задержка речевого развития. Опять же, напрямую связана с нарушением деятельности тех структур саморегуляции. Возвращаясь к методу, когда мы предъявляем звуки, которые синхронны работе мозга, при этом происходит активация этих структур саморегуляции.

Ирина Медведева: Интересно, пациенту, как правило, нравится «музыка» его мозга, когда Вы даете ему послушать?

Отец Константин: Здесь надо уточнить, с кем мы имеем дело: с пациентом или условно здоровым испытуемым.

Ирина Медведева: Давайте говорить про пациента.

Отец Константин: Пациенту, чаще всего, не нравится. Это одно из тех явлений, которое мы обнаружили с самого начала наших исследований.

Ирина Медведева: Интересно.

Отец Константин: Человеку, у которого высшая нервная деятельность расстроена, у которого имеются различные нарушения центральной нервной системы, как правило, с первого раза «звуки собственного мозга» не нравятся.

Ирина Медведева: Не нравятся необязательно, потому что они какие-то дисгармоничные, какофоничные?

Отец Константин: В целом, я не могу сказать, что это музыка в нашем привычном классическом понимании. Это, скорее всего, не музыка, но, тем не менее, можно говорить о восприятии этих музыкоподобных звуков и об оценке восприятия. Оценка восприятия людей с расстроенной психикой или с расстроенной деятельностью центральной нервной системы, как правило, ниже оценки восприятия людей с нормальной психикой, которые находятся в нормальном состоянии. Это одно из интереснейших явлений, с которым мы столкнулись.

Ирина Медведева: Очень интересно. В том смысле, что им, как правило, не нравится, что они слышат?

Отец Константин: Совершенно верно.

Ирина Медведева: Но интересно, что, значит, у них есть критика, или нет, или это что-то другое? Почему им не нравится? Потому что они критичны? Но мы знаем, что у многих психических больных, наоборот, критика особенно к себе снижена.

Отец Константин: Нет, скорее всего, это не просто критика. Конечно, это такая интегральная сложная оценка восприятия этих звуков, в нее входят такие параметры как мелодичность, ритмичность, гармоничность и т. д. То есть много различных показателей. Простейший показатель мелодичности, хотя он в кавычках простейший, на самом деле, довольно сложное явление. Пациентам кажется, что мелодика этих звуков отвратительна и ужасна. При этом же у здоровых испытуемых мелодика их звуков кажется им совершенно нормальной. Если провести статистическую оценку звуков, точнее параметра мелодичности у людей с расстроенной нервной системой и с нормальной, то у людей с нормальной нервной системой этот параметр мелодичности статистически выше.

Ирина Медведева: То есть у них более гармоничная музыка?

Отец Константин: Нет.

Ирина Медведева: Или у них наоборот оценка выше?

Отец Константин: Это касается именно оценки. При экспертной оценке, когда мы берем еще третьего стороннего наблюдателя.

Ирина Медведева: Да, это очень интересно, что же при экспертной оценке по такой простой грубой логике: чем человек более нездоров психически, тем у него дисгармоничнее будет «музыка мозга».

Отец Константин: Но оказалось, что это не так.

Ирина Медведева: Очень интересно.

Отец Константин: Здесь несколько все тоньше и сложнее для нас. При объективной оценке «музыки» расстроенного и здорового человека звучат одинаково, и как бы ничего интересного нет. Конечно, поначалу нам очень хотелось услышать, что у здорового «музыка» звучит красивее.

Ирина Медведева: Прямо как симфония Моцарта.

Отец Константин: Да, но реальность оказалась намного сложнее. При объективной статистической экспертной оценке стороннего наблюдателя, мы видим, что разницы нет. Но, тем не менее, больные свои звуки воспринимают хуже, чем здоровые. Получается, что больной как бы отторгает, не приемлет себя самого. Можно и такой вывод сделать.

Ирина Медведева: Можно, и, наверное, это соответствует тому, что очень часто невротики, которыми я занимаюсь, обладают пониженной самооценкой, не любят свою внешность, свою фигуру.

Отец Константин: Да, в дисморфобии есть такие явления.

Ирина Медведева: Да.

Отец Константин: На сегодняшний день мы даем, может, более простое объяснение. Мы говорим, что у них снижена деятельность как раз тех структур мозга, которые ответственны за положительное подкрепление. И мы наблюдаем, что в процессе слушания этих звуков у людей, например, с неврозом оценка восприятия этих звуков начинает расти от сеанса к сеансу. При этом происходит объективное исправление или нормализация параметров электроэнцефалограммы и других клинических показателей.

Ирина Медведева: Но это вовсе не значит, что «музыка» звучит более красиво?

Отец Константин: Совершенно верно. При объективной оценке она примерно как звучала, так и звучит, но человеку она начинает больше нравиться и кто-то скажет: «Ну и что, что нравится, он привыкает к ней». Не совсем так.Да, можно сказать, что привыкает, но объективно исправляются параметры электроэнцефалограммы, необъективно внушая это. Объективно снижается симптоматика топологическая.

Ирина Медведева: Ольга Николаевна Скобелева, о которой я упомянула в начале нашего разговора, не только приобрела прибор и программу, за что я Вам очень благодарна, но и училась у Вас. Она работает с теми детьми, с которыми мы не добились идеальных результатов. Хотелось бы всегда добиваться блестящих результатов, но не всегда это получается. В частности, не так давно у нас был мальчик с довольно тяжелым аутизмом. Это вовсе не пограничное состояние, но бывает, что родители так нажимают, так просят, что никуда не денешься. Тем более, когда знаешь, что все отпихивают трудных детей, никому не охота возиться, потому что усилий масса, а результаты крохотные. Это не то, что работа с классическим невротиком. И вот этот мальчик, очень тяжелый, настолько тяжелый, что он не мог усидеть на месте, он боялся кукол, людей. У нас же кукольный театр такой лечебный. Он себя показывал в виде тряпичного ежика. Потом у него была явно какая-то эндокринопатия, эндокринная патология, такой пастозный, полный, очень вялый ребенок. Он все время лежал на столе, не мог высидеть пяти минут нормально, он ронял голову на стол и приходилось все время эту голову ему поднимать, хотя у него было ощущение, что это какое-то зверство по отношению к нему. И вот, я его увидела через 3-4 сеанса. Я его просто не узнала. Унего даже физика изменилась, у него подтянулись мышцы лица, он похудел, но главное, что я увидела у него интерес к другому человеку, он был контактный. Ведь аутист – это человек, якобы не интересующийся другими людьми. Я говорю «якобы», потому что по моим догадкам, на самом деле, это глубинный страх человека. Потребность в общении есть, но страх человека как у первобытного существа, которое не допускает приближения другого на слишком близкое расстояние, у аутиста так велик, что кажется, что он не нуждается в людях. Так вот я увидела просто другого мальчика. А совсем недавно, по прошествии еще двух-трех месяцев работы, хотя это работа отнюдь не регулярная, потому что было лето и они уезжали,  Ольга Николаевна прислала мне по электронной почте его сказки. Это не были сказки больного ребенка, они были здоровые. Меня интересовал не столько талант по понятным причинам, сколько патология, которая, конечно, в любом виде искусства проявляется обычно очень ярко. Ни малейшего намека на патологию не было. Это были такие сказки, пьесы, расписанные по ролям, там не было никакой шизофренической абсурдности, была именно здоровая выдумка. Это была не такая псевдофантазийная продукция, какая бывает у больных, такая скучная фантазия, а нормальная. Как талантливый ребенок писал бы сказки, так и пишет этот Глеб. Так что я уже увидела действие.

Отец Константин: Это прекрасное наблюдение, которое, на мой взгляд, неплохо иллюстрирует тот момент, что все-таки высшая когнитивная деятельность сопряжена с деятельностью мозга.

Ирина Медведева: Поясню для наших радиослушателей, что когнитивная деятельность – это познавательная, в переводе на простой язык.

Отец Константин: Познавательная, сознательная. И когда мы видим нарушения в этих сферах, во многом это действительно сопряжено с нарушениями работы мозга, именно с тем моментом, который исследовал И. П. Павлов. Это называется связеобразованием между нервными элементами или нервными клетками. Может, это прозвучит слишком прагматично, даже жестко, но мозг – это действительно машина. Очень сложная, очень премудрая, очень тонкая, изящная, красивая, но это все-таки машина. Пусть слушателей не смущают слова «машина»,  «механизм», или «конструкция». Элементами этой конструкции являются нервные клетки. Их главная задача образовывать новые связи, новые коммутации, коммуникации друг с другом. Сейчас активно развивается такое направление как изучение нейросетей, они образуют между собой сложнейшие сплетения, результатом деятельности которых является организация непосредственного нормального поведения в той или иной деятельности, в частности, написания сказок. Может, кого-то это удивит или огорчит, но такой процесс, как написание сказок, связан со способностью нервных клеток образовывать друг с другом сложнейшее переплетение, кружево связей. А эта способность к связеобразованию как раз и страдает при заболевании.

Ирина Медведева: Поэтому творчества настоящего нет.

Отец Константин: Способность страдает всилу того, что угнетены те сферы, которые занимаются процессами подкрепления. И. П. Павлов показал, что связь между нервными элементами образуется при соблюдении определенных законов: должна нормально функционировать эта мотивационно-подкрепляющая сфера или те структуры, которые занимаются процессами саморегуляции, мотивации и подкрепления. Если она нарушена, то простите за прагматику, животному, какое положительное подкрепление ни предъявляй, связей не образуется. Может, несколько отвлеченно говорю.

Ирина Медведева: Ну, простейшие образуются.

Отец Константин: Самые простейшие.

Ирина Медведева: Принести палку на слово «Апорт!» и определенный жест.

Отец Константин: Да, но это действие, образование этого условного рефлекса или этой временной связи возможно при нормальной деятельности подкрепляющих структур мозга. Ведь как строится обучение? Например, учитель дает команду и это синхронизируется или согласовывается во времени с каким-то положительным подкреплением, например с кусочком сахара. Кусочек сахара, он вкусный для животного.

Ирина Медведева: А у ребенка с оценкой.

Отец Константин: Совершенно верно. Существо желает повторения этого момента, таким образом, образуются связи. Сейчас не будем во всех подробностях говорить.

Ирина Медведева: Я надеюсь, что многие наши радиослушатели, даже те, кто не очень хорошо учился в школе, все-таки помнят про учение Павлова.

Отец Константин: Я хочу сказать, что пусть люди не оскорбляются этим моментом. Это действительно фундаментальные моменты работы мозга, и они могут страдать. И мы пытаемся активировать эти процессы. Заметьте – не исправить, а активировать. Исправить, пожалуй, не под силу. А как-то воззвать их к жизни. Вот мы используем такую аналогию, такую метафору: если у дерева очень плохо растут листики, ведь совершенно наивно их плоскогубцами вытягивать. Надо что-то сделать, как-то простимулировать дерево, чтобы оно само эти листики выпустило.

Ирина Медведева: Удобрением, например.

Отец Константин: Да, например, как-то удобрить, причем правильно и грамотно. Где-то подрезать веточки, какие-то корни подрубить, какие-то – удобрить. Важна грамотно организованная активация тех глубинных процессов, в результате которых листик сам распустится.

Ирина Медведева: Потому что можно же активировать заодно и что-то совсем негативное.

Отец Константин: Неправильное, совершенно верно. Так вот, мы собственно этим и заняты, чтобы найти те механизмы и законы, при которых активация структур мозга приводит к его самоисцелению. Ведь по большому счету восстановление психики и работы нервной системы происходит само собой, то есть организм это сам делает.

Ирина Медведева: При помощи прибора и программы.

Отец Константин: Да, при должной активации необходимых структур, при должной организации необходимых нервных стимулов.

Ирина Медведева: Батюшка, а интересно, когда Вы задумались над этим изобретением научным, Вы уже были священником?

Отец Константин: Нет, признаюсь. Даже, наоборот, в процессе всей этой деятельности, может, это были параллельные процессы, но к священству я пришел параллельно с научной деятельностью.

Ирина Медведева: Но Вы считаете, что одно с другим не связано?

Отец Константин: Я считаю, что это связано.

Ирина Медведева: Казалось бы, наоборот, Вы говорите, что мозг – это машина. И даже творчество вполне можно объяснить какими-то физиологическими явлениями работы мозга. Мы привыкли к тому, что творчество – это когда душа воспаряет. Где же тут душа? Где же ей место? Вы же, как священник, не могли над этим не задумываться?

Отец Константин: Вы совершенно правы. Это и есть основной предмет размышления. Что такое душа и где она? Каковы ее функции? Как ее можно увидеть? И вообще, какое соотношение деятельности мозга и души в поведении человека? Это собственно вопросы, которые волнуют как минимум любого православного человека.

Ирина Медведева: И известных нам современных святых, это, конечно, волновало и интересовало. Святителя Луку Войно-Ясенецкого, потому что он, в частности, делал операции на мозг. Я помню, как он писал, что мозг уже не работает, а человек ведет себя как существо с работающим мозгом. Я хорошо помню это.

Отец Константин: Все-таки, что касается вопросов сознания, а именно нас интересует, какова природа сознания, это работа мозга или проявление души, я должен откровенно сказать, что на сегодняшний момент в сфере биологических наук это считается самым трудным вопросом. Он не решен.

Ирина Медведева: Но он решается?

Отец Константин: Он решается.

Ирина Медведева: А Вы не думаете, что душа – это не секрет научный, а божественная тайна, и что не ученым ее решать, вообще не нужно лезть, может быть?

Отец Константин: Моя точка зрения именно такова. Душа по своей природе, а какова природа души – это дыхание Бога. Можно здесь вернуться к главному первой книги Бытия, и там четко сказано о происхождении души человека. «И вдохнул Господь в лице Адама дыхание жизни». Вот это дыхание жизни, природа этого дыхания – синоним понятия души. Природа сугубо нематериальна, а, значит, исследование души, которая нематериальна и обладает свойством бессмертия, исследование естественнонаучными методами невозможно.

Ирина Медведева: Это должно быть закрыто для ученых. Они должны смириться, что это не находится в области их научной компетенции.

Отец Константин: Да, но возвращаясь к теме нашего разговора, вопрос в том, что те нарушения сознательной деятельности, нарушения психики – с чем они все-таки связаны? С нарушением души или мозга?

Ирина Медведева: Это важнейший вопрос.

Отец Константин: На этот вопрос мы отчасти отвечаем во многом. Хотелось бы сказать, что на 100%, но в силу научной корректности мы осторожны.

Ирина Медведева: Скажите, что Вы так предполагаете.

Отец Константин: Да, мы предполагаем, что во многом высшая психическая деятельность человека сопряжена с деятельностью мозга. А назначение души, которая есть «дыхание Бога», несколько иное, нежели сознательная деятельность человека. А какое назначение души? На мой взгляд, это вечная жизнь. То есть назначение души – сохранение всех тех психических свойств, которые связаны с деятельностью мозга. Сохранение вечности. Потому что действительно, если задаться вопросом, а что делает душа? Она есть, в ее бытие мы верим. Еще раз подчеркну, что доказать ее бытие невозможно.

Ирина Медведева: Но Вы ведь в этом не сомневаетесь.

Отец Константин: Да, я не сомневаюсь, но я себя спрашиваю: «Да, хорошо, она есть, а что она делает? И если нашу психику делает мозг, то что делает душа?» Я отвечаю для себя на этот вопрос так: она сохраняет наши высшие психические свойства в вечности. То есть она дает возможность человеку себя сохранить в вечности. Вот назначение души.

Ирина Медведева: Знаете, я Вам могу сказать, что обычных людей больше всего волнует в этом вопросе. Если мозг у близкого человека, ребенка, мужа, или матери, болен настолько, что сознание очень сильно нарушено, как душа будет вести себя в вечной жизни при тяжелобольном мозге в этой жизни?

Отец Константин: Понимаем сложность этого вопроса, и когда мы говорим, что назначение души в сохранении личности в вечности, это очень приблизительный ответ. Мы не знаем всех тайн.

Ирина Медведева: Личность, казалось бы, была ущербна психически, и что должна сохранять душа? Эту ущербность?

Отец Константин: А мы не знаем, какая она будет. Понимаете? Мы не знаем корней личности. Мы очень многого здесь не знаем.

Ирина Медведева: Да, очень многого. Еще что волнует обычных людей, узнает ли душа своих, которые ушли в вечность раньше? Для многих людей это самое главное, даже, боюсь, не столько встреча с Богом, сколько встреча с близкими, ушедшими раньше.

Отец Константин: Думаю, что узнает, но хочу еще раз подчеркнуть, что душа в силу своей природы парадоксальна, она не от мира сего.

Ирина Медведева:А поясните, пожалуйста, в чем ее парадоксальность, что она не от мира сего.

Отец Константин: А в этом и есть ее парадоксальность, в том, что она не может быть однозначно спроецирована на материальный мир. В чем это выражается? Например, мы ведь с Вами не можем указать точное место пребывания души. Правда же?

Ирина Медведева: Да.

Отец Константин: То есть для нее даже такой вопрос отчасти бессмысленный. А когда вопрос бессмысленный? Когда мы имеем дело с объектами, которые выходят за рамки физических свойств.

Ирина Медведева: Мы просто считаем, что душа отлетает со смертью человека.

Отец Константин: Вот смотрите, она есть, но мы не можем указать точное место ее пребывания или ее точную локализацию. Это одно из проявлений парадоксальности, которое вытекает из ее божественной природы. Она есть дыхание Бога. Конечно, дыхание Бога – это тоже метафора, но она обозначает особый вид божественной энергии, по-видимому, очень близкий к природе Бога. Заметьте, не зря употреблен термин "дыхание". То есть что-то очень близкое природе Бога, а потому парадоксальное для материального мира. Она не от мира сего. Есть вещественный мир, материальный, и есть душа, которая не есть определенная организация вещества, а нечто такое, что для нас вообще непознаваемо.

Ирина Медведева: Можно сказать, необязательно она парадоксальна, она иноприродна физическому миру.

Отец Константин: Это практически то же самое.

Ирина Медведева: Просто обычно, когда люди слышат слово«парадоксально», они это переводят простым словом «противоположно» и ищут такую прямую противоположность, поэтому мне кажется, что лучше поискать другое слово.

Отец Константин: Хорошо, это уже чисто терминологические споры, хотя если мы говорим «противоположно», это не есть парадоксально, это перевернуто на 180 градусов.

Ирина Медведева: Но большинство людей все-таки считают, что парадокс – это противоположность.

Отец Константин: Это особенности нашего восприятия. Мне вот так не кажется. Не противоположное, а нечто противоречивое, то, что не удается втиснуть в рамки наших определенных узких представлений. Но действительно, особенности восприятия слов у нас очень разнятся. Если кому-то не нравится это слово, пусть будет так, но мне нравится как раз пушкинская интерпретация слова «парадокс».

Ирина Медведева: Да-да, по понятным причинам. Скажите, пожалуйста, а какие психические расстройства Вы беретесь корректировать? Я так мягко говорю: не лечить, а корректировать.

Отец Константин: Конечно, это, в основном, различные виды неврозов,их классические три типа. Начали мы с невроза с астеническим синдромом. Но для нас, мы говорим, что это «классический вариант», потому что, с самого начала у людей с этим синдромом удавалось снизить уровень тревожности, утомляемости, количество различных жалоб на бессонницу, плохое или сниженное настроение, потерю памяти, внимания и т. д. Это касается и других неврозов. Если брать несколько шире, мы пытались работать в сфере, что называется, большой психиатрии.

Ирина Медведева: Я поясню, большой психиатрией или большим психиатрическим кругом называют такие серьезные заболевания как шизофрения, различные виды психозов, агонические расстройства мозга и т. д.

Отец Константин: Да. Мы проводили и проводим исследования с подростками, отягощенными таким тяжелым заболеванием как шизофрения. Конкретно, малопрогредиентной шизофренией, вялотекущей, причем в самом начале, то есть при дебюте шизофрении. Мы наблюдаем определенное облегчение состояния.

Ирина Медведева: При шизофрении это уже очень много, потому что вылечить ее на сегодняшний день невозможно, к сожалению.

Отец Константин: Тем более, это заболевание часто сопровождается невротическим компонентом, то есть неврозом, и компоненты во многом удается снизить и, тем самым, несколько улучшить степень комфортности их жизни.

Ирина Медведева: И, наверное, впечатление, которое они производят на людей. Одно дело, когда человек выглядит тяжело психически больным, а другое – когда он выглядит несколько странным.

Отец Константин: Совершенно верно. Мы не ставим перед собой задачу излечить это заболевание, на наш взгляд, пока нельзя об этом говорить.

Ирина Медведева: Никто не может пока об этом говорить.

Отец Константин: Но определенное облегчение, конечно, возможно. Возможна определенная корректировка их эмоциональной лабильности, особенно в периоды обостренных, депрессивных, маниакальных состояний, удается несколько снизить или смягчить эти состояния, что уже очень важно.

Ирина Медведева: Конечно. О задержках психического развития Вы упомянули. Это тоже очень важная особенность.

Отец Константин: Да, я хочу подчеркнуть, что по нашим наблюдениям наиболее успешной и эффективной корректировке поддаются как раз дети, у которых мозг очень пластичен.

Ирина Медведева: Да, это самое главное достоинство.

Отец Константин: Чем моложе пациент, тем более эффективно применение метода. К сожалению, оно очень востребовано, сейчас очень много детей с этой патологией.

Ирина Медведева: Очень много, просто не знаешь, куда деваться.

Отец Константин: Когда мы видим, что ребенок действительно с задержкой речевого развития на третий-четвертый сеанс вдруг начинает говорить, конечно, нас это очень радует. Очень радует логопедов и, несомненно, родителей этих детей.

Ирина Медведева: Мало, что так в жизни радует, когда пациент улучшается.

Отец Константин: Из последних наблюдений могу Вам сообщить, что у нас есть пилотное наблюдение за больными с очень тяжелыми болевыми синдромами.

Ирина Медведева: Просто физическая боль?

Отец Константин: Физическая, или даже есть определенные намеки, не то, что это фантомные боли.

Ирина Медведева: Фантомные боли – это когда орган уже удален, а боль в этом мнимом месте продолжается.

Отец Константин: Это очень серьезная проблема. Не только физическая боль, а так называемая фантомная. Фантомная – не значит, что это боль виртуальная, она самая что есть реальная и сильная.

Ирина Медведева: Предположим, ногу отняли, а нога, которой нет, продолжает болеть.

Отец Константин: Есть наблюдения значительного снижения болевого синдрома.

Ирина Медведева: Это тоже важнейшая вещь. Скажите, пожалуйста, батюшка, можно ли как-то позвонить в Вашу лабораторию, потому что Питер не так далеко от Москвы и Московской области, где у нас много радиослушателей. Есть и в других областях. Когда людям надо, они и из более дальних областей могут приехать. Но сначала ведь надо позвонить, сказать, что с пациентом, посоветоваться, стоит ли приезжать, записаться на прием. Как это сделать?

Отец Константин: Мы сейчас во многом озабочены именно моментом, как организовать достойную сеть лечения с использованием данного метода. Но могу сказать, что в Москве уже есть несколько точек, которые имеют наше оборудование, и достаточно успешно работают. Достаточно в интернете, например, набрать «биоакустическая коррекция».

Ирина Медведева:«Биоакустическая коррекция», и выскочат адреса?

Отец Константин: Да, много различных сайтов, которые используют данный метод, в том числе, и в Москве.

Ирина Медведева: Знаете, очень часто людям хочется к первоисточнику приехать. Люди так устроены. Вот у меня много учеников, а хотят, в основном, ко мне на консультацию, хотя мои ученики ничуть не хуже, может, даже лучше.

Отец Константин: Все-таки в рамках Института экспериментальной медицины мы не ведем масштабную лечебную деятельность. У нас больше исследовательская деятельность. Первоисточник у нас, но мы просто не имеем права заниматься непосредственно клинической деятельностью.

Ирина Медведева: Она у Вас только на уровне эксперимента?

Отец Константин: Точнее говоря, исследования.

Ирина Медведева: Значит, в Москве есть.

Отец Константин: В Петербурге есть, но это просто другие точки, нежели Институт экспериментальной медицины.

Ирина Медведева: А в других городах?

Отец Константин: Интернет вам подскажет, что уже есть точки, достаточно равномерно распределенные от Владивостока до Таллина.

Ирина Медведева: Замечательно. Значит, это называется «биоакустическая коррекция». Никаких других людей, которые так же назвали свои методики, нет? Не перепутают люди?

Отец Константин: Нет, не перепутают. Если они наберут «музыка мозга», то здесь вариантов может быть очень много, и они могут попасть в совершенно другие сферы.

Ирина Медведева: В том числе и шарлатанские, наверное.

Отец Константин: В том числе и шарлатанские. А термин «биоакустическая коррекция» на 99% наш.

Ирина Медведева: Батюшка, спасибо Вам большое. Мне бы очень хотелось еще когда-нибудь поговорить с Вами на радио, может быть, о каких-либо конкретных случаях. Люди очень любят конкретику, им ужасно хочется услышать примеры. Так что, если Вы еще будете в Москве, я надеюсь, что мы еще с Вами встретимся. Спасибо большое. Мы завершаем нашу передачу, у микрофона была Ирина Медведева и наш гость из Питера, отец Константин Константинов. Где Вы служите?

Отец Константин: В Храме Спаса Нерукотворного Образа в Санкт-Петербурге.

Ирина Медведева: Где венчался Пушкин. Правильно?

Отец Константин: Нет, его там отпевали.

Ирина Медведева: Венчался он у нас в Москве. Простите, в Большом Вознесении. Можно сказать, что отпевание – это тоже своего рода венчание.

Отец Константин: Да, венчание в вечность.

Ирина Медведева: Его отпевали в том храме, в котором Вы служите?

Отец Константин: Совершенно верно. Мы очень почитаем Александра Сергеевича Пушкина, он почетный прихожанин. Регулярно 10 февраля у нас большие панихиды по Александру Сергеевичу Пушкину, мы молимся за него.

Ирина Медведева: Такое чудо – Пушкин.

Отец Константин: Да, это чудо.

Ирина Медведева: Даже не скажешь «гений», потому что мало.

Отец Константин: Это благословение России, наше утешение в нынешние сложные времена.

Ирина Медведева: Душа России. Спасибо Вам еще раз. Всего доброго, уважаемые радиослушатели. С Богом. Надеюсь, что мы еще встретимся.

Отец Константин: Храни всех Господь.

Поддержать РОО «ОБЩЕСТВЕННЫЙ ЦЕНТР ПО ЗАЩИТЕ ТРАДИЦИОННЫХ СЕМЕЙНЫХ ЦЕННОСТЕЙ «ИВАН ЧАЙ»