Родители или ответчики? Ирина Медведева об оставленном в машине ребенке

Элина Жгутова: Здравствуйте. Сегодня нас здесь собрал информационный повод, а именно: Уполномоченный при Президенте России по правам ребенка Павел Алексеевич Астахов прокомментировал случай, произошедший в Санкт-Петербурге с родителями, оставившими 4-месячного малыша в машине. Они неправильно припарковали машину и пошли в магазин за покупками. В их отсутствие приехал эвакуатор и попытался увезти машину на штрафстоянку. Но родители быстро спохватились, начали поиски ребенка, эвакуатор был остановлен в определенный момент. Родители были возмущены, так как эвакуаторщики, которые увозили машину, не разглядели за тонированными стеклами младенца, находившегося внутри. У родителей были определенные претензии к работникам эвакуационной службы, они написали заявление в милицию, но реакция милиции, общественности, Павла Астахова, я знаю, что брали комментарии и у депутата Госдумы Ольги Юрьевны Баталиной, не совсем совпадала с реакцией этих родителей. Часть общественности говорила о том, что вообще нельзя ребенка оставлять в машине. Кто-то говорил, что нельзя оставлять в закрытой машине. Кто-то говорил, что нужно автомобиль тогда парковать правильно. Ольга Юрьевна говорила, что нужно внимательней относиться к таким случаям и к таким родителям. А Павел Алексеевич Астахов прокомментировал ситуацию следующим образом. Он сказал, что в его практике и на его памяти из статистики, которая ему предоставляется по линии МВД, очень много подобных случаев, когда дети гибнут по неосторожности родителей, очень много детей получает увечья из-за того, что родители проявляют легкомыслие. И поэтому он предлагает общественности обсудить подобные случаи и ситуации оставления ребенка в такой ситуации, когда с ним может что-то произойти. Обсудить возможность применения к этим родителям каких-то санкций вплоть до ограничения прав на полгода. Я попросила известного детского психолога, общественного деятеля Ирину Яковлевну Медведеву прокомментировать, выразить свою точку зрения на эту ситуацию, а также прокомментировать высказывания Павла Астахова. Здравствуйте, Ирина Яковлевна.

Ирина Медведева: Здравствуйте. Мне кажется, что лишать маленького ребенка родителей, особенно матери, на полгода – это чудовищное нарушение прав ребенка, потому что ребенок в 4 месяца очень зависит от матери. Во-первых, он, возможно, питается грудным молоком, как большинство детей младенческого возраста, но главное, что он еще пуповиной связан с матерью, поэтому как можно на 6 месяцев ограничить ее в правах? Мы же знаем, что такое ограничение в правах. Это фактически разлучение матери и ребенка. Но есть еще один момент. В прессе по этому поводу все говорит о том, что наши люди в большинстве своем как-то не представляют себе другой реальности кроме той, в которой все крайне опасно, на каждом шагу нас и наших детей подстерегает опасность. Родители оставили спящего ребенка, чтобы его не будить, в закрытой машине с тонированными стеклами, за которыми ничего не видно, чтобы это не было соблазном для каких-нибудь воров детей, которые тоже не так часто встречаются, как нам пытаются внушить. И они пошли в магазин – это уже страшное преступление, хотя с ребенком ничего не случилось. Наоборот, если бы его успела увезти эвакуационная служба, тогда ему была бы причинена как минимум психологическая травма, потому что он не понимал бы, где он, что с ним, почему нет родителей рядом, он же маленький совсем. Наши люди как-то уже привыкли к той реальности, которая, я считаю, не существует, а которую создают нарочно в виртуальном мире, в частности в средствах массовой информации. Кругом сплошные опасности. Оставил ребенка, пошел в магазин – все, с ним обязательно что-нибудь случится. С ним может что-нибудь случиться где угодно. В то время, когда мать выходит на кухню погреть ребенку суп, с ним уже может что-нибудь случиться. Мало ли когда что случается. Это не есть преступление. Преступлением было бы причинение ребенку серьезного вреда, а тут ребенок жив и здоров. Как это можно квалифицировать как преступление? Я не понимаю. Все мы оставляли в свое время детей в машине и шли в магазин именно для того, чтобы ребенок не таскался лишний раз, или маленький ребенок мог спать, или просто нам не хотелось, чтобы он находился там, где много народа. Как раз это более опасно, особенно сейчас в осеннее время, когда гуляет вирус гриппа. Гораздо безопаснее оставить спящего маленького ребенка в закрытой машине. Даже если он проснется и заплачет, ничего страшного за это небольшое время не случится.

Элина Жгутова: В то Ваше время, о котором Вы говорите, когда малолетнего ребенка можно было оставить, провести 3-4 часа в магазине было нереально, не было таких больших супермаркетов, куда можно было зайти и потеряться. А ведь согласитесь, 3-4 часа для 4-месячного ребенка – это уже серьезная опасность.

Ирина Медведева: Безусловно.

Элина Жгутова: Может быть, какие-то меры воздействия нужно применять к таким родителям, чтобы они не забывали о том, что у них ребенок находится один?

Ирина Медведева: Можно в магазине об этом напомнить. Можно, чтобы голос диктора раздавался время от времени. Мне кажется, что родители в здравом уме и твердой памяти прекрасно помнят, что оставили ребенка, и не будут как сомнамбулы гулять по этому огромному супермаркету, как будто это лес, в котором они не торопясь собирают грибы. Да, я вижу, что люди зачарованы этими огромными затоваренными пространствами, некоторые люди ходят в каком-то сомнамбулизме по этим супермаркетам. Но я не думаю, что это те, кто оставил ребенка в машине.

Элина Жгутова: А есть какой-то безопасный период? Кто-то может определить, что для 4-месячного ребенка безопасный период – полчаса без родителей, для полугодовалого – другой период? Или как-то это должно регулироваться атмосферой в обществе? Как вообще воспитать таких родителей, которые могут забыть? Кто будет регламентировать такие нормы?

Ирина Медведева: Конечно, родителей, как и всех прочих людей, надо воспитывать вменяемыми, ответственными, чего теперь не делается. Теперь людей расчеловечивают и  образованием, и уродливым воспитанием, и средствам массовой информации. Когда это перестанут делать с обществом, а наоборот, будет стоять главная задача вырастить нормальных, вменяемых, ответственных людей, я думаю, все будет в порядке. Зачем бороться со следствием, искусственно создавая причины таких опасностей?

Элина Жгутова: Когда мы проводили встречу с Павлом Алексеевичем, было предложение из зала, устраивать в супермаркетах большие детские комнаты. Насколько я знаю, они существуют, может, не для таких маленьких детей. И еще было предложение при рождении ребенка, прямо в роддоме родителям выдавать памятку о том, что можно и чего нельзя делать с детьми. Просто я думаю, что в таком маленьком формате вряд ли, тома в три должно, наверное, поместится такая памятка. Как Вам такие предложения?

Ирина Медведева: Это надо как следует обдумать. Я уже сказала, мне вообще не нравится та, на самом деле, несуществующая реальность, которую пытаются создать в головах людей. Реальность, которая полна агрессии, опасностей по отношению и к детям, и к взрослым. Мы с Татьяной Львовной Шишовой в свое время анализировали учебник ОБЖ. ОБЖ – это основы безопасности жизнедеятельности. Довольно странно и нелепо звучит, тяжеловесно. Так послушаешь,  то вроде бы хорошо, когда детей учат безопасности. Так вот мы как люди, занимающиеся неврозами и другими пограничными состояниями детской психики, проанализировав учебники буквально с первого по одиннадцатый классы, увидели, что это фабрика детских неврозов. Казалось бы, учат безопасности, а что внушается, какая картина мира возникает у ребенка? Что кругом полно самых разных опасностей, случаются катастрофы и природные, и техногенные. В любую минуту может произойти землетрясение, даже на Северном полюсе, судя по этому учебнику. Я помню даже, одна глава в учебнике для 4-го класса называлась «Твой дом – не твоя крепость». То есть у ребенка даже это отнимают. Есть же идиома «Мой дом – моя крепость». Эту идиому разрушили, чтобы ребенок нигде уже не чувствовал себя спокойно. В лифт нельзя садиться с чужими людьми, потому что это могут быть педофилы.

Элина Жгутова: Действительно же могут быть.

Ирина Медведева: Слова-то такого не должны знать ни дети, ни даже взрослые, которые не имеют отношения к судебным органам или психиатрии. Это все безобразие.

Элина Жгутова: Тогда получается, можно наказать родителей, которые позволили ребенку одному войти в лифт?

Ирина Медведева: Понимаете, не надо думать, что жизнь раньше была безопаснее. Она никогда не была безопасной. Так жизнь устроена. Жизнь вообще очень опасна, но не надо думать, что жизнь была более-менее спокойной только когда-то в каменном веке. Она была другой совсем недавно, когда ребенка в 4-5 лет можно было пустить во двор одного, иногда выглядывать в окошко, но ничего не бояться. Даже если он со двора уходил, какой-то взрослый, видя, что ребенок волнуется, брал его за руку и приводил.

Элина Жгутова: Конечно, дворовые компании существовали сами по себе, и рядом не стояла компания родителей, их охраняющих.

Ирина Медведева: Это просто какая-то бредовая реальность, в которой родители уже жить сами по себе не могут. Они должны быть охранниками собственного ребенка. Самое главное, что это очень вредно для психики ребенка. Это называется гиперопека. От нее возникает чувство повышенной тревожности, а это уже ненормальное состояние.

Элина Жгутова: Да, если охраняют, значит, есть от чего.

Ирина Медведева: Конечно, такие страшные неврозы страха, если можно так выразиться, очень часто бывают у детей новых русских, которых охраняют вооруженные дядьки. Представляете, каково состояние маленького ребенка, который знает, что его могут убить? Поэтому его и охраняют.

Элина Жгутова: Похитить.

Ирина Медведева: Или похитить. А получается, что у нас прямо лепится такая искусственная реальность, в которой все опасно. Оставить ребенка опасно, дома одному тоже опасно. Я же говорю, в магазине гораздо опаснее, там много других взрослых людей, там гуляют вирусы, если уж так заботиться о безопасности ребенка. А почему его берут с собой в машину? Потому что оставить не с кем. Это очень часто бывает. Сегодня молодые родители стараются всеми силами и впутываются на 20 лет в какие-то невероятные кредиты только для того, чтобы жить отдельно от старших. Значит, оставить детей им не с кем, если у них нет денег на няню. И что им делать? Им не ходить в магазины?

Элина Жгутова: Может быть по очереди? Отец сидит, мать пошла в магазин. Хотя, конечно, требуется совет иногда.

Ирина Медведева: Может быть, они гораздо быстрее все купят, если будут вдвоем? А может, матери тяжело тащить картошку, например, или еще что-то тяжелое? И вообще, это частная жизнь людей. Если ничего не произошло, то не надо забывать о принципе презумпции невиновности. С этим ребенком ничего не произошло.

Элина Жгутова: А как же превентивные меры? Мы же должны предотвратить?

Ирина Медведева: Никаких превентивных мер быть не должно. Я Вас уверяю, родители и так знают о том, что существуют разные опасности. Они знают о них слишком много. Не надо бояться, что если им не дать памятку в роддоме, они чего-то не узнают. Средства массовой информации все делают для того, чтобы люди считали, что они живут в самом опасном из миров. Поэтому тут надо думать, как людей успокоить, а их будоражат еще тем, что за ними устанавливается слежка и что они уже потенциальные преступники, не потому что что-то случилось с ребенком, а потому что они посмели оставить его в закрытой машине спящего, укутанного, который еще не может спрыгнуть с сидения. Это нам навязывается чья-то чужая реальность. Раньше очень часто ребенка оставляли просто у магазина в коляске. Машин было еще не так много, ребенка оставляли, он мог заплакать в это время, проснувшись. И тогда кто-то подходил и укачивал его или входил в магазин и говорил: «Кто тут мамаша, у которой коляска на улице стоит?» И мама выходила, и никто не делал из этого ничего страшного трагического, никто не кричал об опасности, потому что это было нормальное общество. Не такое общество, о котором мечтал философ Гоббс, говоривший, что «мир – это война против всех». Сейчас создается такое искусственное общество, война «все против всех». И посторонний человек ничего другого не может сделать, как только причинить вред тебе, твоему ребенку, твоему жилищу.

Элина Жгутова: Или настучать.

Ирина Медведева: Да, или донести, что тоже вред. Так что не надо поддаваться этому, у нас другая культура. И у нас совсем недавно была другая реальность, в которой не было чужих детей, в которой понимали, что если ребенок заблудился, потерялся, испугался чего-то, его надо успокоить, помочь ему найти маму или его дом и т. д.