Алтын может заменить рубль уже в 2016 году.

Единая валютная зона в рамках ЕАЭС, целесообразность введения которой во вторник поручил проработать президент РФ Владимир Путин, сделает союз более устойчивым и экономически привлекательным, говорят эксперты, опрошенные РИА Новости, но советуют пока не педалировать этот процесс.

Президент России Владимир Путин 11 марта поручил ЦБ РФ и правительству до 1 сентября определить целесообразность создания валютного союза ЕАЭС.

ЕАЭС с 1 января 2015 года стал правопреемником Таможенного союза. В его состав входят Россия, Белоруссия, Казахстан и Армения, ведутся переговоры о присоединении к объединению Киргизии.

Еще прошлом году в Казахстане были подписаны документы, которые предполагают создание к 2025 году Евразийского ЦБ и появление единой валюты для Белоруссии, Российской Федерации и Казахстана. "Но внешнеполитическая ситуация, вероятно, повлияла на экономические решения, и президент России решил ускорить данный процесс", — полагает директор аналитического департамента "Альпари" Александр Разуваев.

Рабочее название единой евразийской валюты — алтын. О таком варианте сообщил президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. Но, по данным ряда СМИ, есть и другое обсуждаемое название — евраз.

Центробанк ЕАЭС, который будет курировать единую монетарную политику, должен располагаться в Алма-Ате. "Только это не будет аналогом Европейского ЦБ. Вероятно, решения там будут приниматься единогласно премьерами или руководителями нацбанков стран", — говорит Разуваев.

Предлагается, что единая валюта будет похожа на российский рубль и обеспечена сырьевым экспортом России и Казахстана. Потенциальный рынок обращения — порядка 180 миллионов человек, суммарный объем ВВП — свыше 2 триллионов долларов.

Логичный шаг

С одной стороны, введение единой валюты на просторах ЕАЭС — логичный шаг в рамках экономической координации, отмечают эксперты.

"Валютный союз — это последняя ступень монетарной интеграции", — говорит директор Центра интеграционных исследований Евразийского банка развития (ЦИИ ЕАБР) Евгений Винокуров.

Создание валютного союза может положительно сказаться на развитии общего рынка в рамках ЕАЭС как с точки зрения ухода от влияния колебаний курсов валют государств-участников, так и с точки зрения упрощения внутренних расчетов, прокомментировал РИА Новости идею единой валютной зоны генеральный директор Центра международной торговли Владимир Саламатов.

По словам Винокурова, валюты стран ЕАЭС де-факто уже сильно зависят от российского рубля: "Это, на наш взгляд, лишний повод рассмотреть вопрос об интеграции. Коль скоро курсы так или иначе корректируются вслед за рублем, то не лучше ли сделать этот механизм прозрачным и регулируемым".

Период настройки

Просто взять и ввести единую валюту нельзя. "Необходим достаточно долгий период настройки. Она предполагает координацию валютных и монетарных политик; взаимную увязку курсов национальных валют", — продолжает Винокуров.

Важным условием успешного функционирования монетарного союза является фискальная координация (в части налогового законодательства). Только после этого возможно введение единой валюты и единого эмиссионного центра, продолжает эксперт.

Министр по интеграции и макроэкономике ЕАЭС Татьяна Валовая во вторник тоже предостерегла страны-участницы от спешки. Она заявила, что сначала нужно создать единый рынок, а затем говорить о возможности единой валюты. "Но координировать денежную политику необходимо", — подчеркнула Валовая.

Пара лет или десятилетий?

В вопросе о том, сколько времени займут все эти процессы и когда в кошельках граждан стран-участниц ЕАЭС появится новая валюта, мнения экспертов разделились. Одни говорят, что реформу можно провести и за два года. Другие считают, что реальный срок — десятилетия.

"С моей точки зрения, новая валюта может появиться уже с 1 января 2016 года. Политика определяет экономику", — говорит Разуваев. "Валюту можно ввести через два года", — парирует заведующий лабораторией международной торговли Института Гайдара Александр Кнобель. Но для этого нужна политическая воля не только России, но и участников ЕАЭС.

"Утрата собственной валюты — это потеря части суверенитета, вряд ли к этому готовы все участники союза, — объясняет он. — ЕАЭС готов к введению новой валюты гораздо меньше, чем когда-то ЕС к введению евро". По словам Кнобеля, чтобы подготовиться, нужно "не одно десятилетие".

Даже у ЕС процесс обеспечения длительной стабильности валютных курсов занял 25 лет. Сначала в рамках так называемой "валютной змеи", потом при помощи механизма обменных курсов в рамках Европейской валютной системы и, наконец, в формате валютного союза, добавляет Винокуров.

Представители администраций стран ЕАЭС на момент подготовки публикации на запрос РИА Новости не ответили. Однако ранее идею единой валюты поддерживало руководство Казахстана. Президент Белоруссии Александр Лукашенко, напротив, заявлял, что при его президентстве единая валюта не появится.

"Экономика России намного больше, чем экономика Белоруссии и Казахстана. При этом по своей структуре экономики РФ и Казахстана очень близки", — говорит Разуваев. Поэтому для Белоруссии процесс объединения может быть болезненнее. Но и здесь можно найти компромисс. "Вопрос может быть решен за счет предоставления Белоруссии лимита кредитования в Евразийском ЦБ", — считает эксперт.

По стопам ЕС

Проведение согласованной монетарной и фискальной политики на базе ЕАЭС либо создание валютной зоны или монетарного союза может привести к устранению валютных межстрановых рисков в ЕАЭС и, соответственн, к сокращению издержек взаимной торговли и инвестиций.

Если же ссылаться на опыт Евросоюза, то зависимость стран Европы от расчетов в долларах, очевидно, тоже снизилась. Это привело к снижению межстрановых рисков, углублению европейского финансового рынка и интенсификации взаимной торговли и инвестиций, добавляет Винокуров.

Разуваев же считает, что вопрос нужно было поднимать еще раньше. По его словам, "прошедшая девальвация подорвала доверие к рублю, российским акциям и облигациям". Новой валюте придется еще много лет избавляться от негативного наследия российского рубля. Если бы решения были более быстрыми, новая валюта была бы устойчивее.